«Гласность» и свобода - Сергей Иванович Григорьянц

пор не предоставлен Орехову на ознакомление, ему не дана законная возможность внести в него свои дополнения».

К счастью, тут же мне удалось уговорить помогавшего всем нам и в советское время первоклассного юриста Андрея Рахмиловича взяться за дело и убедить Орехова, что было даже практически нелегко – он был арестован, было неизвестно где находится, свиданий с ним не давали – и что надо срочно заменить адвоката. В результате кассационного рассмотрения у Виктора из трех лет остался год, из которого он половину уже просидел в следственном изоляторе, тем не менее, на полгода был отправлен в колонию под Челябинском, а выйдя на волю пришел работать в «Гласность». Его собственный кооператив был совершенно разорен. Жена стала настаивать на выезде в США.

Думаю, что на Виктора тяжелое впечатление произвела тогда достаточно гнусная история в правозащитном сообществе. Однажды мне из одной провинциальной организации прислали документ, который от имени Хельсинкской группы рассылали по стране Людмила Алексеева и Лев Пономарев (тогда он был ее заместителем).

Демократическое движение, озабоченное общими вопросами: характером сформировавшейся русской государственности и ее полумонархической конституцией было уже практически уничтожено, но еще сохранялись множество замечательных местных правозащитных групп, борющихся с произволом властей каждый в своем регионе, защищающих по мере возможности местных жителей. Разосланный им документ был о том, что по всей России создаются «общественно-государственные» правозащитные организации. Это был первый, но достаточно громкий звонок начала новой компании уничтожения теперь уже и правозащитного движения.

Проект предусматривал финансирование этих организаций губернаторами и мэрами, получение от них же помещений, оборудования и даже оплаты технических сотрудников, а правозащитники в благодарность за это (но в сотрудничестве с правоохранительными органами) должны бесстрашно и абсолютно честно, невзирая на лица, всех их критиковать и исправлять их ошибки.

Я никогда не был членом Хельсинкской группы, поэтому позвонил Сергею Ковалеву и Ларе Богораз и поинтересовался, как они дошли до жизни такой. Но оказалось, что они ничего об этом не знают: Алексеева и Пономарев рассылают этот проект втайне от членов Хельсинкской группы. Я сказал, что готов прийти на заседание группы. В результате собрание Алексеевой пришлось провести, и не только я, но и Сергей Адамович пытались объяснить, что «общественно-государственных» организаций (да еще правозащитных) не бывает, что все это превратиться в одних местах в покупку правозащитников, в других – в разделение их на удобных и неудобных с новыми преследованиями для непонятливых. И уж во всех случаях – они будут ширмой, прикрывающей истинное положение дел.

Провели голосование, с небольшим перевесом добились своего Алексеева и Пономарев – уж очень им хотелось получить кабинеты на Старой площади. Не могу поверить, что они не понимали, что делают. Впрочем, и многим другим членам воссозданной Хельсинкской группы хотелось как-то вписаться в новую государственную жизнь России.

Но начались возмущенные письма и звонки из многих организаций, получивших эту директиву, и пришлось Алексеевой и Пономареву устраивать большую конференцию с обсуждением этой идеи. Собственно говоря, она ими и планировалась, но как завершающая, победная. Этого не получилось, еще уцелевшие мощные правозащитные группы Рязани, Нижнего Новгорода, Омска выступили резко против. Выступал, конечно, и я, выступал и уже вновь освободившийся и работавший в «Гласности» Виктор Орехов. Мой доклад пропал, но доклад Виктора случайно уцелел.

Почему я согласен с С. Григорьянцем

Я не хочу говорить о том, что думают и что предполагают создатели этой полугосударственной комиссии. Я разберу проект, который и показывает к чему нас ведут члены инициативной группы.

Члены общественного фонда «Гласность» пришли к твердому убеждению НЕ участвовать в учреждении такой комиссии, но я считаю, что не имею права не высказать свое мнение по столь жизненно важной идее, носящейся в правозащитном движении, а кое-где уже и выполняющейся.

Пункт 1 проекта гласит: «Комиссия – общественно-государственная организация». Откроем ГК РФ. Статья 48 – Понятие юридического лица. В этой статье такого понятия как – общественно-государственная организация – нет, да и быть не может, т. к. создатели проекта прекрасно понимают, что данная комиссия создается как структурное подразделение мэрии г. Москвы на основании статьи 51 Федерального закона Об общественных объединениях, в которой говорится, что общественно-государственные объединения «создаются и осуществляют свою деятельность в соответствии с нормативными правовыми актами органов государственной власти».

Доказательством служит следующее:

Пункт 12 г) проекта: «Состав комиссии утверждается мэром г. Москвы», а в пункте 17 проекта говорится: «Финансирование работы Аппарата комиссии осуществляется Правительством г. Москвы». Это не только структурное подразделение мэрии, но и правительственное, управляемое непосредственно Ю. М. Лужковым и функционирующее на ему подотчетные деньги.

Такую комиссию, подчиненную власти, заведомо отдающую этой власти на удушение правозащитное движение, правозащитник создать не может. Эту комиссию может создать явный аппаратчик, прожженный чиновник по согласованию с компетентными органами либо страдающий инфантильностью, т. е. детскостью в рассуждениях.

Поэтому я считаю, что истинные правозащитные организации участвовать не имеют право. Если кто-то лично хочет работать в такой комиссии – путь свободен, но при этом такой человек станет в лучшем случае рядовым чиновником и должен забыть для себя имя правозащитник.

Раньше КГБ вводил в различные правозащитные организации и группы свою агентуру, вербовал ее среди их членов и окружения, чтобы не только знать обстановку и намерения, но и влиять на решения и действия этих организаций и групп, дабы они нанесли власти, чиновникам, наименьший вред. Теперь этого делать не надо, деятельность правозащитников будет оплачиваться властью и, естественно, ею же регулироваться. А на основании пункта 9 проекта и Закона РФ «О государственной тайне», который упоминается в этом же пункте, частью правозащитной деятельности будет заниматься и выполнять ее ФСБ г. Москвы во главе с генералом Трофимовым. За такую комиссию он будет голосовать двумя руками, тем более, что не надо тайно с кем надо встречаться, т. к. на основании п. 8 проекта «по вопросам своей деятельности» его «вправе беспрепятственно посещать…» члены комиссии и привлеченные ею любые лица.

«Яблоко», членами которого являются такие разные люди как Явлинский, Лукин, Щур и др. не хочет идти на поводу у существующей власти, не хочет с ней сотрудничать, а правозащитники толпой, целыми организациями (инициативную группу представляет ряд организаций) спешат сотрудничать с властью, на счету которой масса нарушений прав человека, законов и Международных соглашений.

Привлекая в такие комиссии правозащитников власть заботится прежде всего о своей легитимности, а затем о подчинении и постепенном уничтожении правозащитного движения. Власть явно покупает правозащитников, чтобы потом сказать: «Вместе с нами работают и нас поддерживают известные